Штат Колорадо. Час быка и время стейка

Колорадо – главный центр мясной индустрии США. Мясной и молочный скот, свиньи и овцы штата вносят самый большой вклад в сельское хозяйство страны, оцениваемый в 16 миллиардов долларов ежегодно. А производство крупного рогатого скота в свою очередь самый важный сегмент сельского хозяйства США. По данным министерства сельского хозяйства страны USDA, например, 35 процентов американских фермеров разводят КРС мясного направления.

А в Колорадо, по словам исполнительного вице-президента Ассоциации скотоводов штата Терри Фанкхаузера, сейчас 800 тысяч коров мясных пород + ремонтный молодняк. Причем животноводческие хозяйства дают две трети прибыли от сельского хозяйства штата. Словом, производство говядины – основная отрасль фермерской продукции Колорадо, и штат – один из главных поставщиков говядины на государственном рынке. Говядины качественной и, безусловно, вкусной. Этот популярный во всем мире продукт поставляется на многие крупнейшие иностранные рынки. Забегая вперед, скажу, что за время пребывания в Америке члены нашей делегации не единожды пробовали сугубо американское национальное блюдо – классический стейк, например, такой легендарный мировой бренд, как стейк “Рибай”. Оторваться, честное слово, невозможно! Не верьте тем, кто говорит, что говядина – диетическое блюдо. Они, похоже, просто не ели настоящего мяса. Не случайно именно в США был создан культ стейка, ставший частью национальной культуры (все наслышаны об американской традиции приготовления мяса на огне и его подачи на открытом воздухе во время барбекю). И сегодня именно эта страна является одним из ведущих экспортеров говядины в мире.
– Мы всегда будем иметь работу, – замечает в беседе с российскими животноводами Терри Фанкхаузер. – Ведь если вы едите, значит, вы тоже связаны с сельском хозяйством. А самые крупные породы мясного направления в штате, внесшие огромный вклад в появление в стране превосходного племенного скота, образующего сейчас основу американской мясной промышленности – это абердин-ангус, герефорд, лимузин, шароле. Генетику мы приспосабливаем к различному климату, ведь штат наш горный. Весь скот пасется на пастбищах, и животные уже привыкли к смене температур по сезонам.
Работа на пастбищах и ранчо, – продолжает Терри Фанкхаузер, – всегда была и остается основной для жителей штата. Фермеры Колорадо и сейчас занимаются тем, что называется “откормом скота” на фидлотах. Но уже – применяя современные технологии сельского хозяйства. Операторы “кормовых пунктов раздачи” закупают телят, откармливая их на ранчо до “нужной кондиции” (убойного веса). Разумеется, такой научно разработанный “пищевой конвейер”, обогащенный нужными для роста минеральными солями и витаминами, гораздо быстрее увеличивает массу животного, нежели даже натуральные пастбища, хотя и их никто не игнорирует.
По словам вице-президента Ассоциации скотоводов Колорадо, мясная промышленность независима и самодостаточна. Государство не помогает. Как сказал Терри Фанкхаузер, кукурузники получают помощь, а мы – нет. Хотя мясной экспорт и превышает в штате экспорт растениеводства. Начинающим фермерам дают кредиты, но прямых видов помощи нет.
Средний возраст американских скотоводов – старше 50 лет. И это самая серьезная для них проблема. Молодежи мало, земля дорогая и вообще скотоводство – бизнес недешевый. Среднее ранчо в Колорадо состоит из 15 животных. 25 голов скота уже у тех, кто серьезно занимается этим бизнесом. А на больших ранчо в Колорадо – свыше 2500 голов.
Цену на скот диктует рынок, реализуют продукцию где хотят и по любой цене, но конкуренция слишком высокая. Правительство участвует в этом бизнесе минимально. Никаких субсидий на покупку удобрений нет, но контроль присутствует всегда. Всевозможные инспекции и ветеринарные проверки состояния стада штата Колорадо вполне обычное дело, поэтому никаких болезней нет. Весь элитный скот (племенные животные) штата зарегистрирован в ассоциациях по породам (их около 18), и именно они и продаются за рубеж.
Ассоциация скотоводов штата Колорадо (в штате которой всего 5 человек) помогает правительству в вопросах регулирования, подготовке новых законов, а также представляет мнение скотоводов Колорадо перед правительством и вообще защищает интересы животноводов и мясопроизводящих. Это самая старая ассоциация в штате, ей больше 140 лет.
Разговор длится уже более двух часов, а вопросы российских животноводов продолжают сыпаться как из рога изобилия. То, что происходит сейчас в российском мясном животноводстве, по их словам, Америка прошла свыше 100 лет назад. Тем более что в России большие потребности в производстве говядины и племенного материала. И Европа не может обеспечить нас всем этим. В советскую эпоху в России не слишком занимались мясным животноводством. Мясные породы составляли тогда чуть больше трех процентов от всего поголовья. Только в последние годы российские животноводы стали покупать за границей мясные породы. По словам заместителя директора Департамента ветеринарии и животноводства Минсельхоза РФ Х. Амерханова, европейцы знают, что нам неоткуда брать скот, и потому повысили цены. А нам нужно ежегодно приобретать более 100 тысяч нетелей, из них тысяч пятнадцать только мясного направления. И мы вынуждены уйти в Австралию, хотя вся генетика там американская и канадская. Терри Фанкхаузер в свою очередь говорит о ветеринарных препятствиях, над которыми сейчас работают, отметив, что если ворота между нашими странами откроются, здоровые животные и эмбрионы нам обеспечены. Дружно решив обратиться к правительству для налаживания торговли между нашими странами, российская делегация отправляется на откормочный комплекс (фидлот) Ли Личмэна и Трэвиса Хортона.
Мимо поворота на фидлот, расположенный в Веллингтоне в 15 милях севернее городка Форт Коллинз, мы один раз проскочили, а все потому, что не найти его по, казалось бы, такому характерному запаху. Его почти и нет, а перед нами все же огромные загоны с тьмой пушистых вечно жующих буренок. На ухе каждой красавицы висит бирка с номером. Ну как тут не вспомнить русскую пословицу “Какой уход – такой и скот!” Хозяева всего этого коровьего благополучия критически осматривают коровий строй, в котором (по их словам) свыше 17 тысяч голов. А уж рассказывать о своем стаде могут бесконечно, благо слушатели перед ними благодарные, интересующиеся любыми деталями и подробностями устройства жизни американских буренок.
– Моя семья занимается скотоводством более 30 лет, – рассказывает Ли Личмэн. – Три поколения на ферме – дед, отец и я – откармливаем и продаем бычков. Учился-то я, впрочем, в Гарварде, где не было сельскохозяйственного факультета. Но жизнь, как говорится, всему научит. У нас давнишнее партнерство с семьей Хортон. Офисом управляет Трэвис, а я, так сказать, осуществляю общее руководство. У нас не только фидлот, мы занимаемся также племенным разведением, выпускаем различную фармацевтическую продукцию, кормовые добавки. Четыре породы быков продаем – стабилайзер (это такая синтетическая порода), ангус, красный ангус и шароле. В генетическом пуле у нас 5 тысяч коров в разных стадах. Три тысячи бычков мы продали в последние годы на племенные цели. Задача генетики – чтобы скот рос быстрее. Средний размер, например, коровы в США – около 600 кг веса. А доминантная порода, конечно, ангус, 80 процентов рынка животных – это они. При этом 40 лет назад на первом месте был герефорд. Все потому, что покупатели всего мира предпочитают мраморное мясо ангусов. Люди вообще меряют генетику в килограммах, ну а мы в долларах. Вот в марте повезем 1200 наших животных на аукцион, где хотим получить за среднего бычка 3 тысячи долларов.
В среднем животное у нас меняет хозяев три раза. Мы, например, специализируемся на покупке телят от 11 до 15 месяцев. 120–180 дней мы его откармливаем (до 1400 фунтов весу) – и на бойню. Кормим кукурузой, силосом, люцерной и бардой, побочным продуктом производства этанола. Воду для животных берем из своей скважины. На начальном этапе кормления у нас целых пять разных диет для скота, с профессором-диетологом работаем по контракту.
12 сотрудников постоянных в штате, 4 ковбоя (которые смотрят только за здоровьем животных), охраны нет никакой – она не нужна. Все наше стадо обслуживает приходящий ветеринар. Главная для нас задача – смертность менее одного процента. А болезнь № 1 – респираторные заболевания и тимпония. Что еще? Ежедневный привес на нашем фидлоте приблизительно 1,8 кг.
После столь убедительной практики российская делегация рассаживается в студенческой аудитории университета штата Колорадо. Докторов у доски сменяют профессора, и тут выясняется, что, похоже, многие американцы, если есть возможность, содержат фермы и ранчо, доставшиеся в наследство от отцов и дедов. И всегда помогают тем, кто работает на земле, другими способами – услугами, законами, наукой, информацией.
Прочитанные нам лекции (о рынке крупного рогатого скота в США, о генетике животных, в частности, генетической оценке по качеству потомства (ЕРД), заинтересовавшей наших специалистов, кормлении и рационе КРС) оказались четко подобранными по тематике и потому интересными. Где, например, еще мы бы узнали о том, что в США сейчас 56 миллионов голов мясного скота и 1 миллион зарегистрированных животных в ассоциациях по породам. Или же о том, что создало значимое преимущество США на мировом рынке сельхозпродукции, а это формирование крупных ферм – агропромышленных предприятий, в то время как Россия шла как раз в обратном направлении. Наш опыт американцы тщательно изучили и применили у себя, а мы крупные хозяйства разрушили и еще добивали те, что держались из последних сил.
Словом, полученные знания и обмен мнениями – самый дорогой товар для всего нашего аграрного сообщества. Да и научиться работать по-американски тоже, наверное, стоит. Главное – был бы результат.

Сельская жизнь